Смерть — что же это такое? Можно ли назвать смертью любовь? Когда сердце разбивается вдребезги из-за несбывшихся надежд. Сколько чужих судеб разбило неверие и надежда? Сколько возлюбленных проливали соленые и горькие слезы? Ими бы мог наполнится Океан Смерти, о котором есть множество легенд и мифов.

Люди топят чувства в жестокости и отчаянии. Кто-то пытается найти свое сердце, даже когда сами не верят в его существование. Кто-то находит, даже не искав. Кто-то же просит и день, и ночь, молит о помощи, но так и застывает в измученной лавине своей боли от того, что сердце до сих пор полно льда. Любовь — это смерть, только намного болезненнее.

Любовь причиняет такую боль и такие раны, что даже когда твое тело остынет, даже когда кости откроются ветру и снегу, даже тогда болью будут полниться пустые глаза и потревоженное сердце, даже когда от тебя не останется праха, ты все равно будешь чувствовать ее. Дух твой будет помнить и ждать. Будет помнить прохладу губ. Будет помнить горькие слезы утраты или сладкие слезы радости. Будет помнить теплые прикосновения и жаркие объятия. Каждый помнит что-то свое. Кто-то помнит боль, а кто-то эйфорию. Каждый выбирает свое. То, что он хочет запомнить от своей смерти, о своей любви и разбитом сердце.

В каждом человеке, существе кроются свои тайны и свои надежды. Каждый держит взаперти что-то свое и каждый скрывает самые колкие и причиняющие страдания раны. Люди — жестокие существа. Люди способны на то, что не могут другие. Они могут предать, а могут дать взамен то, что ты не сможешь вернуть. Люди непонятны. Даже Боги и Звездные Духи не могут сказать, что ждать от людей. Боги влюбляются, как простые смертные, они предают, чувствуют все, что чувствуют простые люди, но от этого они не перестают быть Богами, не так ли? Они тоже мечтают и тоже чувствуют. Каждое существо способно на сильнейшее чувство — любовь. Каждый ее заслуживает, но ни от кого не зависит, получишь ли ты ее или потеряешь. Даже Духи не знают, почему у них отбирают тех, за кого они готовы отдать свое бессмертие и свою душу, лишь бы быть вместе до конца веков или чувствовать любовь еще одну секунду, одно мгновение.

Что вы готовы отдать, чтобы познать любовь? Обмен может быть неравноценен, но это стоит того, чтобы отдать свое сердце под удар. Люди слишком просты, но от этого они кажутся намного сложней, ведь мы готовы отдать все, что у нас есть, лишь бы хоть раз полюбить и быть любимы в ответ.

***

Люси.

Мои сны всегда были наполнены красками. Я никогда не могла определить реальны ли они. Сейчас я видела то, что не могло произойти. Мне казалось, что этот сон слишком ненастоящий, чтобы быть правдой. Мне хотелось верить в него, мне хотелось считать его правдой, но от этого мне еще больше хотелось знать, что это просто страшный сон, приснившейся мне в бреду.

Я видела, как он прощается... Прощается с этой жизнью и всем, что он защищал. Ради меня и моей жизни. Нацу, лежащий мертвенно бледный перед пугающими взор дверьми. Я чувствовала и знала, что это его последние вздохи, что его дух скоро уйдет вслед за тем, кто жил в его предках и в нем самом. Я не хотела того, что разворачивалось перед моим взором. Его ледяные руки, что находились в моих руках, такие мягкие и когда-то теплые. Я только могла мечтать, чтобы он прикасался ко мне, но сейчас я готова была обменять все что угодно, лишь бы он был жив и смотрел на меня своими вселяющими силу глазами.

Когда я успела подбежать к нему? Когда рухнули двери и осыпались в прах оковы на руках Мавис? Когда она сама бросилась в объятья к Темному магу, чье лицо мне было смутно знакомо? Я смотрела на лица своих друзей, его друзей и понимала, что то, что я сейчас вижу, не может быть сном. Я чувствовала слишком явную боль в груди. Чувствовала свои слезы на губах и видела, как они осыпаются на его лицо, что застыло каменным изваянием. Я не хотела верить и все шептала, словно умирая и сама. Я видела, как его ресницы трепещут и что он открывает глаза. Я видела его измученную улыбку и видела, как он хочет поднять руку, не зная для чего. Я видела боль и узнавание в его глазах, а еще то, что видела в зеркале в своих покоях. Я не хотела признавать, не хотела видеть, мечтала ослепнуть, но не могла, то не было в моей власти.

— Люси, — его тихий шепот оглушал. Мне так и хотелось, чтобы он не говорил и не тратил силы на эту глупость, но я видела, что он умирал. Медленно. Так умирают, когда забирают душу. Я видела это лишь однажды. Так было и с Дрегом. Тогда я не понимала слишком многое, старалась спасти, но сейчас... Сейчас я мечтала проститься так, как могла, — поцелуй меня, прошу, — его слова не могли укрыться от меня, как бы тихо сказаны не были.

Я не верила тому, что услышала. Просто потому что, кто может захотеть поцеловать такую, как я? Возможно мне следует уйти и отпустить его руку? Чтобы он простился с теми, кто ему дорог. С его семьей, а не со мной. Почему я не могу спасти его? Почему все вокруг молчит, словно застывая и оплакивая того, кто еще не покинул этот мир. Почему?! Я просто хотела быть рядом столько, сколько смогу. Я мечтала хоть немного, но принести ему пользу. Я хотела стоять подле и смотреть из тени, откуда меня никто не увидит и не заметит.

— Люси, я не брежу. Не бросай меня сейчас. Я правда прошу, поцелуй меня, — он говорил, я же смотрела и не могла отвести расплывающийся взгляд от его лица. Слезы не давали мне видеть его. Я мечтала об этом поцелуе. О чем мне еще жалеть? Его губы дрожали в улыбке, а голос был ласковым и слабым.

Я не понимала, зачем он пошел за мной, надеялась, что меня спасут, что освободят Мавис, но я не думала, что все это будет стоить таких жертв. Возможно ли, что я приношу несчастья? Наверное я и в правду ведьма. Я заслужила это проклятье. Слова о поцелуе были слаще и горче всего на свете, ведь будь он в порядке, то не дал бы, такой как я, коснуться своих губ. Я отрицала. Отрицала даже возможность того, что он может меня поцеловать и ответить на мои невыносимые чувства.

Я смотрела в его глаза. Они были такими теплыми и призывающими, что я не смогла бы отказать ему. Даже если бы не любила всем своим сердцем. Сколько раз я старалась закрыть эту шкатулку бездны? Множество. Я засыпала с этой мыслью, но не могла совладать с самой собой. Я мечтала. Смотрела на звезды и просила, молила о том, чтобы хоть раз коснуться его не боясь, при этом смотря прямо в его глаза.

Мое лицо приближалось к его бескровным губам. Я мечтала об этом. Мечтала, чтобы он видел меня, а не сон, где ему может видеться настоящая красавица, а не такое чудовище, как я. Мне хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть свое отражение в его глазах. Я не могла. Поэтому просто коснулась его губ своими. Это было обычным прикосновением, как кожа к коже, но при этом это было совершенно другим. Я не видела, как он с огромной тяжестью поднял свою руку. Я не видела, как он зарывает ее в моих волосах, потому что я смотрела в его глаза и видела свое отражение, которое расплывалось. Я видела, как меняюсь, видела, как древняя магия дает мне то, чего у меня никогда не было — красоту. Я закрыла глаза, стараясь не смотреть, потому что мое отражение было подтверждением моего существования и моей немощности.

Его губы были мягкими и холодными, а его рука гладила меня по щеке и размазывала мои слезы по лицу. Я чувствовала, как что-то рождается и разбивается во мне. Я чувствовала и вкус его губ, и нежность, что царила в этих прикосновениях. Я не ждала того, что его язык пробежится по моим губам. Я заставляла себя не открывать глаз, боялась, что мгновение разрушится, как тонкий хрусталь. Его язык вытворял такое, что, возможно, любая девушка не смогла бы себе представить и позволить. Я пыталась отвечать ему. Мне было так хорошо, что слезы счастья и отчаяния лились из моих глаз и капали на его лицо. Там где находился желудок все сжималось, сердце ныло, но не от боли, а скорее от счастья. Губы будто высохли и мне не хватало глотка воздуха. Все тело наливалось чем-то, что мне не было ведомо, я пылала, мне было жарко, а слезы все больше и больше душили меня. Мое тело отказывалось от всего испытанного ранее.

Когда мы прекратили поцелуй, я посмотрела на него. Слезы все еще застилали мои глаза, заставляя всё вокруг расплываться, но даже сквозь них я видела свои золотые волосы и тонкие черты лица. Видела белую кожу, о которой мечтала, я мечтала об обычности, мечтала влюбится, мечтала о счастье. Но я не получу его, ведь тот, кого я люблю всем своим сердцем, умирает. Я не хотела своей внешности, ведь это всего лишь маска за которой уже ничего не будет, только сердце скованное в лед и страх снова потерять. Зачем жить, когда отобрали то, что ты ценил гораздо больше ее?

— Ты такая красивая, — его голос бился в моих ушах. Нацу был так ослаблен, что теперь я прижимала его руку к своей щеке.

Я чувствовала как дрожат мои пальцы и как слабнут и все холодеют его. Видела, как взгляд его глаз тускнел и как жизнь утекала из него так медленно и мучительно для меня. Как такая жестокость может быть в этом мире? Я видела и улыбку безмолвно застывшую на его губах, и остекленевший взгляд полуприкрытых глаз. Его не было уже в этом мире, и я могла лишь вцепится в его тело своими пальцами, которые не разжимались. Я не хотела покидать его, и только мой вой огорошил меня. Я слушала себя и понимала, что больше не смогу. Просто не смогу жить и радоваться даже жизни, чужие не стоили сейчас ничего. Моя голова покоилась на его не вздымающейся груди. Только свой плач я сейчас слышала в ушах, а также ужас утраты, который разрывал все вокруг. Я не могла не рыдать, я знала, что ничего этим не решу, что этот глупец уже отдал за меня жизнь. Плата за плату. Я не могла... Просто ничего не могла. Хотелось забиться в угол и не двигаться, просто умереть в тишине, слушать, как собственное сердце медленно затихает и останавливается, как его.

— Почему? — голос сейчас не походил на мой собственный, я даже не узнавала его, просто будто наблюдала за собой со стороны. В какой-то момент мои чувства застыли, а плач-скулеж прекратился, будто и не было его.

Я слышала, как кто-то плачет, слушала голоса, но не отдавала им никого внимания. Меня просил кто-то, даже умолял, но я не слушала, просто знала, что не следует слушать. Если они узнают, то не дадут сделать мне то, что я хотела. Жизнь за жизнь? Я не смогу жить без него и поэтому готова была последовать за ним, чтобы ждать нового перерождения и быть рядом как можно ближе. Я не смогу дождаться его. Я больше не увижу его улыбки, смеха, нахмуренных бровей, больше не услышу упреков и просьб, больше не сбегу. Больше я не буду сбегать и сожалеть.

Кинжал сел в руке ровно, он всегда был со мной, но никогда не убивал, только спасал. Его теплая рукоять грела мои пальцы, а неровности добавляли смелости. Занесенная рука над грудью, я даже не подумала, что он отдал жизнь за меня, чтобы я жила, да только как я буду жить без своего Лета? Как, Нацу? Клинок вошел гладко, беззвучно, боль даже не сковала меня, как пишут в книгах. Я ничего не почувствовала, только посмотрела в его мутные глаза и положила руку на лицо и упала рядом, вложив свою руку в его ладонь. Нацу теперь всегда будет рядом, ведь руки мертвецов невозможно разъединить - они застывают как лед и его не возможно расколоть.

Этого ли я хотела, об этом ли я мечтала? Мне хотелось повернуть время вспять, остановить его. Никогда не встречаться с Нацу, только ради того, чтобы он не был мертв сейчас. Я не сожалела о своей любви к нему, я умерла бы за нее тысячу раз за тысячу лет. Мне не о чем было сожалеть.

Глаза просто закрылись и в последнее мгновение я смотрела на его лицо, на идеальный изгиб бровей, любимые и страстные губы, лишенные той яркости, что была при жизни. Я видела и его глаза, которые смотрели туда, где когда-то сидела я. Я была последним что он видел, а он станет тем, кого увижу последним я.

Я просто умерла, как и любой человек до меня. Последний вздох звучал тихо, а последние слова и того тише:

— Люблю тебя, мое солнце, — то были мои последние слова и я умерла.

Оставила этот мир.