С самого детства у меня было всё: самые лучшие родители, друзья, с которыми я не расставался, игрушки, до сих пор помню того огромного пугающего медведя, хорошая школа, где я учился не так хорошо, как хотелось бы, карманные деньги, которые тратил на всякий детский бред. Я никогда этого не ценил. Моя мать любила меня до потери пульса. Именно так и было. Она умерла, когда мне было девять. Потерять маму в таком юном, но и одновременно достаточно взрослом возрасте, очень болезненно. Отец сразу же покинул страну и оставил меня с бабушкой. Ему было тяжело пережить смерть любимого человека, а я знаете ли, копия матери. Он оставил круглую сумму на кухонном столе и рано утром покинул наш дом. Он покинул меня и так и не вернулся. В общем, я остался один, ведь мои проводники во внешний мир, оба самых лучших друзей, самых добрых и понимающих людей исчезли для меня. Вот так вот, раз, и я один.
Я любил бабушку, с которой меня оставили, но не получал взаимного чувства. Она всегда пыталась вывести меня на ссору, чтобы я ушёл на улицу и бродил там до рассвета. По приходу домой дверь всегда закрывалась с приглушённым щелчком, потому что мой детский разум понимал, какого было бабушке. Она работала в своём пенсионом возрасте и воспитывала нелюбимого внука. Мой дедушка погиб на войне, так что она всю жизнь была одна. Нет, я ошибся. У неё всегда была бутылка.
Когда мама была жива, мы редко ходили к бабушке. Но порой, нужно было наведаться и предложить свою помощь хоть в чём-то. Не важно где, главное с ней. Она никогда нас не звала. Никогда не звонила, не спрашивала, как растёт внук. Я её не знал, но помню, что когда ступал за порог бабушкиного дома, в легкие всегда попадал мерзкий запах крепкого алкоголя. Детское воображение рисовало пропитанные стены и ковры дорогим виски, картинки которого строились на фоне багровых оттенков комнаты. Она жила в мрачном доме. Соседские дети боялись мою бабушку и придумывали страшные истории. Но я всё равно её любил и не верил ни единому плохому слову о ней.
Бабушка всегда спала, и мы оставляли письмо и еду на кухне. Мама расстраивалась после таких визитов, но они вскоре закончились. Ей надоело такое отношение к себе и мы перестали навещать бабушку.

В следующий раз я её встретил на похоронах.
Она и тогда пахла неприятным резким коньяком .

После переезда к нам в дом, бабушка никогда не упускала возможности закрыться в комнате родителей с небольшим ящиком алкоголя.
А я гулял. Нет, бродил и размышлял. Бабуля всегда меня унижала и я просто уходил, чтобы не злиться на неё.
Однажды мне мама сказала: «Том, если люди пытаются обидеть тебя, не принимай этот поступок близко к сердцу. Мы все одинаковы и все имеем одинаковое строение, все имеют чувства и эмоции. У всех есть душа. А душа, Том- очень хрупкая вещь. Её так легко поранить, и человеку сразу становится невыносимо больно. Он пытается избавиться от мук с помощью злости, криков, плача. Каждый человек выбирает то, что ему ближе. То лекарство, которое может излечить душевную рану. И многие выбирают злость и вымещают её на других. Просто знай, сынок, что не стоит на них обижаться, это временно. Все раны заживают, и в конце концов человек попросит прощения...».
Не знаю, почему моё детское сердце запомнило это, но я всегда прислушиваюсь к этому совету.
И вот одним вечером я опять ушёл, мне было семнадцать. Нужно было искать деньги на колледж. А я хотел податься чувствам, эмоциям и стать актером, как мама. Она была лучшей из лучших, но только мы с отцом так считали. В последнии годы её жизни она пробовалась на многие роли, но ни один из режиссеров уже не хотел её брать в свой проект.
Удача или нет, но я наткнулся на яркий постер, приглашающий желающих актеров сняться в фильме «Гарри Поттер и Узник Азкабана». Там было сказано, что режиссёр ушёл и оставил проект незаконченным, но Альфонсо Куарон, мексиканский начинающий мастер решил вступить в эту игру и выкупил серию фильмов. Нужно было заменить весь актёрский состав, чтобы положить начало новой истории.
И знаете, я пошёл на пробы.
Мне было страшно, но я знал, что мне нужна была роль в этом проекте. Конечно, я пошёл пробоваться на главного героя, Гарри Поттера.
Но, Дэниэл оказался лучше.
Ооо, Дэниэл.
С этим пареньком мы познакомились ещё на входе съёмочной площадки. Я в сотый раз читал сценарий, чтобы не обложаться перед режиссером, а он куда-то нёсся с чашкой горячего кофе. Да уж, было горячо. До сих пор помню тот адский кофе.
Затем мы сдружились, как ни странно, и вместе решили пробоваться на главную роль. Не знаю, то ли тот факт, что я блондин, заставил нового режиссера взять Дэна на роль, то ли из-за того что тот грохнулся прямо со сцены и начал комично отжиматься, будто всё так и должно быть. Но в любом исходе событий мне досталась другая роль.
Я должен был играть высокомерного эгоиста Драко Малфоя.

                                     ***

Вот опять! Опять мать курила в моей спальне! Я ненавижу, когда все мои вещи пропитаны этим мерзким запахом женских сигарет. Как она ещё не подавилась этой дрянью?
Ооох... Я же им сто раз говорил, что мне нужны чёрные перья! Чёрные, а не тёмно синии! Глупые, пустоголовые эльфы! Как же хочется поскорее покинуть Малфой-Мэнор и вновь почувствовать себя собой, в окружение одноклассников, в окружении...друзей?На меня уже давят эти высокие, бесконечно длинные стены. Как хорошо в родном подземелье, где потолки низкие, проходы душат и все внутренности переворачиваются от клаустрофобии. Да, уже скоро я вновь там пройдусь. По телу прошла тёплая волна ностальгии.
-Ты всё, Драко? Я не намерен тебя ждать.- проговорил отец своим холодным, по истине малфоиским тоном. Аристократ хренов, скинь свою маску, я знаю тебя наизусть, ты сочишься своей гнилью повсюду.
-Да, я уже давно готов. Скажи, чтобы эльфов, которые покупали мне вещи к школе, беспощадно наказали. Эти пустоголовые существа всё сделали не так, как я просил.
-Мне не важно, мы опаздываем.
От этой наглости собственного отца я вложил в свой взгляд как можно больше ненависти и презрения к родному человеку. Поскорее бы уже избавиться от всего этого, ведь мне уже восемнадцать. Я совершеннолетний и имею достаточно прав. Поскорее бы закончить любимую школу...

Избавившись от родителей, я поскорее зашёл в поезд и нашёл любимое купе. Все были в сборе. Пэнси, как только увидела меня, сразу бросилась на шею. Как мерзко, но мне надо было ответить, ведь кто ещё согласиться удовлетворять мои мужские потребности? Ах да, вся школа. Но только Паркинсон из чистокровных и состоятельных, так что, это был мой единственный выход.
Я уже уютно устроился у неё на коленях, как двери купе открылись и вошла грязнокровка. Она гордо вздернула свой острый подбородок, но во взгляде всё же читался страх. Грейнджер осмотрела рядом сидящих Крэбба и Гойла, зорко метнула на Забини и Теодора, и надолго задержалась на мне. Наконец, прищурившись, промолвила сквозь зубы, да ещё таким тоном, что хотелось здесь и сейчас задушить её.
-Малфой, ты староста, забыл что-ли? Все тебя ждут.
-Проваливай, грязнокровка. Мне сейчас не до тебя. - Я взял аккуратный подбородок Пэнси и наклонил её измазанное косметикой личико к себе. Поцелуй получился грубым, но мне было всё равно, это всё для Грейнджер. Я не хотел находится среди этих ущербных грязнокровок, которые входили в состав старостата. Но быть на этой должности-очень престижно, по крайней мере так считал отец. Только ради него я не плюнул грязнокровке в лицо, когда она фыркнула.
Гермиона поняла, что Малфой сейчас не пойдёт с ней, даже если в него запустить Империус, поэтому она снова презрительно взглянула на него и вернулась в купе к своим друзьям.
Гарри и Рон, как всегда поедали сладости. У них была традиция, в Хогвартс-Экспрессе выкупать весь вагончик с едой. Они что-то бурно обсуждали, и судя по громким возгласам Рона тема разговора была, как всегда, квидич.
Но Гарри, как самый внимательный заметил, как Гермиона вошла и бросила на них хмурый взгляд. Он показал ладонью Рону, что тема закрыта и глазами указал на вошедшую девушку.
-Всё нормально?- спросил Поттер, вновь потирая свой шрам.
-Нет! Этот слизиринский хорёк не даёт мне нормально выполнять обязанности старосты! Кстати, Рон, ты ведь тоже староста.-таинственным голосом спросила она рыжеволосого парня, который уже всё понял, и был готов выслушать гневную тираду от своей подруги.
-Да, Герми, просто...
-НИКОГДА. НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ.ГЕРМИ!!!! И почему ты тогда пропустил собрание старост в специальном купе!!! Мне что одной всё это надо!!! Вы меня все достали!!! Сами тогда оправдывайтесь перед профессором МакГоногалл, если она спросит, почему старосты не патрулировали коридоры поезда!!!
У Гарри в этот момент пронеслась интересная мысль: « А что, если бы Гермиона отказалась принимать своё волшебство? Что бы было с ней в мире маглов? Она бы что, орала сейчас на собаку, которая сделала свои дела на её газоне? Хм, надо будет спросит у неё на этот счёт, но не сейчас. в данный момент она одним только взглядом могла убить. Но всё равно они её любят, даже за такие гневные речи».